Безумцы из Баальбека - Страница 25

— До чего надоело торчать тут по восемь часов за каких-то тысячу двести в месяц...

Она подхватила Малко под руку и объявила:

— Хочу есть. Знаешь «Бейрутский погребок»? У нас сегодня есть время. Я не иду в университет.

Он не знал. Взяли такси, хотя «Погребок» оказался совсем рядом. Малко старался определить, наблюдают ли за ним израильтяне. В этом городе, кишевшем группировками самого разного толка, невозможно понять, кто на кого работает. Нейла выглядела совершенно спокойной. Перед «Бейрутским погребком» стояло несколько автомобилей с номерами американского посольства, а внутри шумно поглощала обед разномастная публика. Малко подождал, пока Нейла закажет бифштекс и красное вино, а потом спросил:

— Ты ездила в Бордж Эль-Бражнех?

Нейла опустила глаза и покраснела.

— Да, я была там всю ночь.

— С тем приятелем из «Амала»?

— Да.

Малко с трудом удерживал готовые слететь с губ вопросы.

Нейла выглядела смущенной. Она основательно приложилась к бокалу, словно стараясь придать себе храбрости, потом улыбнулась Малко:

— Мне здесь нравится...

Будучи мусульманкой, она прекрасно себя чувствовала в христианском окружении. Во всяком случае, выглядела так же вызывающе, как самая последняя маронитка. Девушка с глазами порочной лани.

Заметив немой вопрос во взгляде Малко, Нейла наклонилась над столом:

— Они что-то замышляют. Зачем-то угнали мусоровоз...

Глава 9

Малко уже приходилось видеть большие желтые машины для сборки мусора, которые время от времени проезжали по Бейруту в сопровождении военного эскорта. Если такую громадину начинить взрывчаткой, получится ужасающее оружие, причем сработать оно сможет совершенно неожиданно. Гул голосов в ресторане заглушал их беседу.

— Твой друг сам ее...

— Да, — признала Нейла. — Он фанатик. Ненавидит израильтян, а еще больше — американцев. В шестнадцать он уже вступил в компартию. Этот парень хочет на мне жениться.

— Тебе известно, где сейчас находится машина?

— Да, — выдохнула она. — Но тебя отвести туда не могу. Слишком опасно. Я тебе все объясню.

Малко поднял глаза и вдруг увидел Мону, стюардессу, в красном платье из джерси, рука об руку с высоким молодым человеком с орлиным профилем. Она оставила своего спутника и бросилась к Малко.

— Малко! А Джослин сказала мне, что вы уехали из Бейрута... Вот негодяйка!

Малко поцеловал девушку, и она, обняв его, шепнула на ухо:

— Я позвоню. Или вы сами заезжайте.

Он снова повернулся к Нейле, и они продолжили обед в молчании, потому что теперь рядом сидели люди, которые могли слышать их разговор. Потом он приказал вызвать такси, и они вернулись в «Коммодор». Нейла разделась, сохраняя отсутствующий вид. Она немного оживилась, когда со знанием дела принялась его возбуждать, но ее движения оставались механическими. Она даже не стала изображать удовольствия. Вулкан на время утих... Потом девушка вытянулась нагишом на кровати и закурила, краем глаза посматривая на Малко.

— Ты сможешь достать мне американскую визу?

Он не ожидал такого вопроса. Так вот что ее беспокоило!

— Зачем тебе туда?

Она качнула головой.

— Видишь ли, я боюсь. Они победят, эти безумцы, ретрограды. Тот приятель уже сейчас меня заучил: нельзя употреблять спиртного, нельзя так вызывающе одеваться. Дальше жизнь станет совсем невозможной. Я никогда не надену чадры... А в Америке я найду, чем заняться...

— Почему ты не обратилась с этим к Роберту Карверу?

— Потому что он никогда не согласится. Я ему нужна здесь. Он выжмет меня, как лимон.

Прозорливая девочка. Малко воспользовался ситуацией:

— Я помогу тебе, если ты согласишься помочь мне. Я должен попасть в Баальбек.

Она с интересом посмотрела на него.

— Это опасно. Там полно иранцев. Они контролируют город. Что тебе там нужно?

— Хочу кое с кем встретиться.

— А-а-а.

— Ну так как же?

— Сирийцы тебя не пропустят.

— Пропустят, я кое-что придумал.

И он рассказал ей про Абу Шаки и торговлю крадеными автомобилями.

— Ты будешь моим переводчиком, — сказал он. — Получишь десять тысяч ливров и визу.

Прекрасные черные глаза сверкнули.

— Это правда?

— Да.

Она отложила сигарету и приникла пухлыми губами к его шее.

— Знаешь, я тебя очень люблю. Роберт Карвер считает меня животным. Но я не виновата, что бедна, а в Бейруте нужно иметь много денег, чтобы выжить. Мой отец ничем не может мне помочь. А в Америке-то я сумею хорошо заработать, я уверена.

— И я не сомневаюсь, — заметил Малко.

Нейла царапнула его.

— Негодяй! Ты считаешь меня проституткой!

Он обнял ее, они начали барахтаться, а когда опомнились, то уже вовсю занимались любовью. На этот раз Нейла была в лучшей форме... Не успев отдышаться, она шепнула между поцелуями:

— Послезавтра я не работаю. Выехать надо пораньше, потому что на дороге полно постов. Только будь осторожней. В Бекаа очень много сирийских шпионов, им все известно.

Малко закрыл глаза. Оставалось только предупредить Джони. И помолиться всем богам-садистам, которые правят Ливаном...

Телефон зазвонил ровно в семь. Джони не шутил.

— Мне необходимо с вами увидеться, — сказал Малко, — по поводу поездки, о которой мы говорили. Я предполагаю отправиться туда завтра. Это возможно?

Палестинец удивился.

— Пока не знаю. Увидимся через полчаса. На карнизе Мазраа, рядом с кинотеатром «Сальва», есть небольшой ресторанчик «У Ассада». Приходите туда.

Малко взял свой «магнум». Он выходил в город, и не был застрахован от неожиданностей. Движение в конце дня стало безумным, особенно в Музейном проезде, где находилось несколько постов ливанской армии, впрочем, чисто символических. Оставив Махмуда метрах в пятистах от места встречи, он под проливным дождем двинулся пешком. У «Ассада» стояла очередь. Клиенты ждали, а повар ловкими движениями отрезал тонкие ломтики баранины от вращавшейся на вертикальном вертеле туши. Малко, которого со всех сторон толкали голодные посетители, стоял почти на одной ноге. Кто-то дернул его за рукав. Плохо одетый мальчишка, с ничего не выражающим, как у сфинкса, лицом, убедившись, что привлек его внимание, перешел широкий проспект и повел Малко в мусульманский квартал с узкими улочками.